Парижская школа

(по-французски — Ecole de Paris)

Термином «Парижская школа» определяют группу художников иностранного происхождения, приехавших в начале XX века в столицу Франции в поисках благоприятных условий для развития своего таланта и редкостной свободы самовыражения — результата постоянного общения и плодотворного соревнования.

Основополагающую роль в этом сыграли импрессионисты, и не только потому, что они больше всего способствовали развитию искусства за пределами Франции, но и потому, что Париж и его окрестности были общим, ни с чем несравнимым источником вдохновения. В 1886 г. в Париже Ван Гог положил начало необратимым изменениям. В его примере уже заключалась двойственность, которая станет главной особенностью представителей Парижской школы — хотя Париж позволил им выразить свои истинные чувства и воплотить творческие замыслы, они никогда не забывали о своих корнях.

В начале XX века в Париже существовали три крупных художественных центра: Монмартр, Вожирар и Монпарнас. В первом работали самые известные мастера. Эти художники, преимущественно еврейского происхождения, приехавшие из Центральной и особенно Восточной Европы, спасались от жестоких социальных условий и еще в большей, может быть, степени от влияния древней культурной традиции, запрещавшей изображение человека.

Поляк Евгений Зак в первый раз жил в Париже в 1900—1901 г., а затем — с 1904 года. Вскоре поток художников-эмигрантов стремительно возрос. Известный график Жюль Паскен приезжает из Мюнхена в рождественскую ночь 1905 года. Затем, в 1906 г., из Ливорно перебирается Амедео Модильяни, в 1908 г. — Леопольд Готтлиб, в 1910 г. — Марк Шагал и Моисей Кислинг, один из России, другой из Кракова. Пинхас Кремень и Михаил Кикоин, ученики Школы изящных искусств в Вильнюсе, приезжают в 1912 г., а их соученик Хаим Сутин — в 1913 году.

За исключением Паскена эти художники испытывали сильные материальные затруднения и поселились на Монпарнасе, в мастерских Ла Рюш, в то время как Монмартр, занятый несколько раньше, оставался преимущественно владением кубистов.

Связи вновь прибывших с кубистами окажут влияние на формирование стилей как тех, так и других; чувственность краски и воображения будет преобладать над интеллектуализмом. Если искусство Сутина было совершенно чуждо кубизму, то Модильяни и Шагал, в меньшей степени, Паскен, Кислинг и Зак, напротив, некоторое время придерживались организующих формальных правил. Только Готтлиб сохранил графическую остроту, которая напоминает манеру австрийских экспрессионистов. Хотя все эти художники попали в среду, где традиционные представления об объективности живописи были решительно поставлены под сомнение, все они ценили правдивость изображения.

Первая мировая война разбросала эту группу художников. Оставшиеся во Франции Модильяни, Сутин, Кремень, Кислинг и Кикоин переживут здесь самые трудные годы своей жизни. Возобновление творческой деятельности Парижской школы в период между двумя войнами, после смерти Модильяни в 1920 г., продолжалось совсем в другом направлении.

Материальное положение художников стало более благоприятным. Доктор Барнс, купив, к всеобщему удивлению, серию картин Сутина в 1923 г., показал пример предприимчивым дельцам.

Особенно сильным был приток художников-евреев из России, вызванный сложной политической ситуацией. Многие делали остановку в Берлине, но экономическое положение в Германии уже не позволяло находиться там художникам. Мане-Кац прибыл в Париж в 1921 г., Зигмунд Менкес и Макс Банд — в 1923 г., в этом же году в Париж вернулся Шагал и приехал Абрам Минчин, который прожил во Франции последние 5 лет своей жизни, — все они миновали Берлин.

Их идеи были менее новаторскими, чем концепции их предшественников; возможно, поэтому они легче включились в художественную жизнь Парижа, пользуясь поддержкой своих друзей, критиков и владельцев галерей. В их искусстве весьма заметно влияние банального послевоенного неореализма, но иногда чувствуется и символическое начало, вызванное попыткой сохранить живую еврейскую культуру, особенно в произведениях Мане-Каца, Менкеса и Макса Банда. Первый из них умер в Израиле, двое других уехали в США.

Другая группа русских художников осталась во Франции. Константин Терешкович приехал в Париж в 1920 г., Андрей Ланской и Сергей Шаршун — в 1921 г., Иван Пуни — в 1923 г., Серж Поляков и рано умерший Шаповал — в 1924 году. Эта русская школа в Париже, как и первая, главное внимание уделяла цвету. Морис Блон приехал из Лодзя в 1924 г. и присоединился к славянской школе в Париже.

Большинство этих художников прославились своими абстрактными произведениями. К абстракционизму тяготели и художники, приехавшие из Бельгии (Лакасс, Вантонгерлоо), Голландии (Гер и Брамван Велде), Германии (Хартунг), Португалии (Виейра да Сильва), Испании (Борее).

Наконец, после освобождения Франции понятие «Парижской школы» чрезмерно расширяется. Под него попадает творчество самых разнообразных художников. Многие из них не принимали французского гражданства (Дзао Ву-Ки, Вазарели, Никола де Сталь). Оставаясь иностранцами на особом положении, некоторые из них поддерживали связи со своей родиной — бельгийцы Алешински и Хек, голландцы Аппел, Корнейль, Латастер и Богарт, датчанин Иорн, грек Прассинос, поляки Лебенштейн и Маринан, югославы Мусик и Великович, канадец Риопель, испанцы Убеда, Клаве, Арройо и Хернандес, немец Класен. Это объясняется более развитой системой коммуникаций, а также пристрастиями американских заказчиков, благодаря которым США стали одним из главных художественных рынков. Но все эти художники заявили о себе именно в Париже, а многие из них здесь по-прежнему живут и работают. Город, некогда стимулировавший выработку новых живописных концепций, стал одним из центров пересечения мировых художественных течений.